Максим Горький. Фома Гордеев. Страница 021
- Господи, упокой душу его! - шёпотом повторил Фома.
- Ну, вот... И спи, не бойся!.. Он уж теперь дале -ко -о! Плывет себе... Вот - не подходи неосторожно к борту -то, - упадешь этак - спаси бог! - в воду и...
- А он тоже упал?
- Известно, упал... Может, пьян был... А может, сам бросился... Есть и такие, которые сами... Возьмет да и бросится в воду... И утонет... Жизнь-то, брат, так устроена, что иная смерть для самого человека-праздник, а иная - для всех благодать!
- Тятя...
- Спи, родной...
111
В первый же день школьной жизни Фома, ошеломленный живым и бодрым шумом задорных шалостей и буйных детских игр, выделил из среды мальчиков двух, которые сразу показались ему интереснее других. Один сидел впереди его. Фома, поглядывая исподлобья, видел широкую спину, полную шею, усеянную веснушками, большие уши и гладко остриженный затылок, покрытый ярко-рыжими волосами.
Когда учитель, человек с лысой головой и отвислой нижней губой, позвал: "Смолин, Африкан!" -рыжий мальчик, не торопясь, поднялся на ноги, подошел к учителю, спокойно уставился в лицо ему и, выслушав задачу, стал тщательно выписывать мелом на доске большие круглые цифры.
- Хорошо, - довольно! - сказал учитель. - Ежов, Николай, - продолжай!
"Один из соседей Фомы по парте, - непоседливый маленький мальчик с черными мышиными глазками, - вскочил с места и пошел между парт, за всё задевая, вертя головой во все стороны. У доски он схватил мел и, привстав на носки сапог, с шумом, скрипя и соря мелом, стал тыкать им в доску, набрасывая на нее мелкие, неясные знаки.
- Ти -ше, -сказал учитель, болезненно сморщив желтое лицо с усталыми глазами. А Ежов звонко и быстро говорил:
- Теперь мы узнали, что первый разносчик получил барыша семнадцать копеек...
- Довольно!.. Гордеев! Что нужно сделать, чтобы узнать, сколько барыша получил второй разносчик?
Наблюдая за поведением мальчиков, -так непохожих друг на друга, -Фома был захвачен вопросом врасплох и - молчал.
- Не знаешь?.. Объясни ему, Смолин... Смолин, аккуратно вытиравший тряпкой пальцы, испачканные мелом, положил тряпку, не взглянув на Фому, окончил задачу и снова стал вытирать руки, а Ежов, улыбаясь и подпрыгивая на ходу, отправился на свое место.
- Эх ты! - зашептал он, усаживаясь рядом с Фомой и уж кстати толкая его кулаком в бок. - Чего не можешь! Всего-то барыша сколько? тридцать копеек... а разносчиков - двое... один получил семнадцать - ну, сколько другой?
-- Знаю я, - шёпотом ответил Фома, Чувствуя себя сконфуженным и рассматривая лицо Смолина, степенно возвращавшегося на свое место. Ему не понравилось это лицо - круглое, пёстрое от веснушек, с голубыми глазами, заплывшими жиром. А Ежов больно щипал ему ногу и спрашивал:
- Ты чей сын - Шалого?
- Да...
- Ишь... Хочешь, я тебе всегда подсказывать буду?
- Хочу...
- А что дашь за это? Фома подумал и спросил: